Малинин Егор

О ребенке

Егор родился в июне 2013 года путем экстренного кесарева сечения (показанием было лицевое предлежание малыша). Худенький ребенок, в связи с повышенным билирубином нас перевели в отделение новорожденных областной больницы. Там Егора обследовали, появилось много новых диагнозов — перинатальное поражение уентральной нервной системы, тугоухость, деформация шейных позвонков, на УЗИ мозга обнаружены кисты.

Через несколько дней пребывания в больнице Егор стал очень беспокойным, мало спал, часто плакал. Болел живот, а может что-то еще. Я давала ему все лекарства, прописанные докторами, целый день капала капельница. Нужно было следить, чтоб катетер не вылетел, не вздулась вена, так как малыш сильно плакал и дергался. А ночью я, приложив его к своему животу, бродила с ним по коридорам, пытаясь хоть как-то успокоить, и чтобы его плач не мешал соседям спать.

Нас выписали через месяц. Вес мы добрали, но шея оставалась очень тонкой и длинной, голова на ней болталась, как на шарнирах…. В ручках сохранялся тремор. Врачи рекомендовали нам наблюдение невролога. Мы вернулись домой, и продолжали пить назначенные лекарства, делали массаж, ждали, когда прекратятся младенческие колики — никакие средства не помогали, по-прежнему плакал днем и ночью. Лето пролетело в заботах, мы наблюдались у невролога в поликлинике, выполняли рекомендации. Никаких страшных прогнозов нам ни разу не сказали. Я понимала, что Егор отстает, но была уверена, что мы попьем лекарства, и со временем все восстановится.

Все изменилось в один день. Я сама попросила в поликлинике направление в реабилитационный центр на Большой Печерской. Через пару месяцев мы дождались своей очереди и попали на курс реабилитации. На первичном осмотре невролог, осмотрев Егора, сказала, что он в тяжелом состоянии. И поставила диагноз — спастический тетрапарез, угроза ДЦП. Я была в шоке. Моя мама почернела от горя…… Ему было 4,5 месяца.

Я помню, после этой консультации мы приехали домой, я сидела в кресле и кормила его грудью. Поверить было невозможно… Я прямо во время кормления начала массировать его маленькие ножки, бросая вызов этой страшной и до этого времени незнакомой мне болезни.

Начали реабилитацию мы с государственных учереждений, потом обратились в частные. С опытом стало понятно, какие методики подходят Егору лучше. Хотя время в нашем случае — главный враг. Нам помогали друзья, мы исчерпали все свои запасы. Эти годы сильно поменяли меня, когда-то было немыслимо просить денег у других людей. Но ради своего ребенка мать способна на многое.

Егор — большая умница, он очень хорошо отзывается на реабилитацию. Многие специалисты удивлены его успехам. Я прошу вас помочь нашей семье.

Наталья Малинина, мама Егора.